Мальчики становятся мужчинами

— А вам, Николай Федорович, я вот что скажу, — обратился он к Ионину. — Не ожидал, что такой опытный офицер, как вы, за четыре месяца не сумеет разобраться в обстановке и не изучит как следует людей. Признайтесь честно, ведь многое сказанное на собрании для вас было в новинку?

— Так точно, товарищ капитан первого ранга, многого я действительно не знал, — печально и задумчиво ответил Ионин.

— Что же вы намерены делать с Томилиным?

— Прямо и не знаю. Томилин — требовательный старшина. Таких немного в роте.

— Требовательность — не единственное качество, необходимое старшине. Он должен вести коллектив за собой, а не погонять его. А тут авторитет нужен и уважение, не просто формальное, как к старшему по званию, — человеческое уважение. Подумайте над этим.

А в курилке шли свои разговоры.

— Молодец, Заброда, правильно сказал. А то мы только в курилке мастера трепаться. Когда же до дела доходит — помалкиваем, — возбужденно говорил Искрин. — А ты что отмалчиваешься? — заметив Мальцева, набросился на него комсорг, намекая на разговор о Томилине. — Сказал «а», скажи и «б».

— Да не кричи ты, Искорка, — поморщился, как от боли, Игорь. — Без тебя тошно. Неужели ты думаешь, что я на таком собрании молчать буду? Дай с мыслями собраться.

В стороне от всех жался к стене Сакистов. У него, как всегда, не было сигарет. Но после сегодняшнего выступления он не находил в себе смелости стрельнуть у кого-либо. И в этом был резон. Ребята на Сакистова посматривали с презрением, и никто не заговаривал с ним. Лишь Шальнёв, проходя мимо, процедил сквозь зубы:

— Ну, Сак, не ожидал от тебя такой пакости.

Томилин, наоборот, старался быть поближе к однокурсникам. Кого-то угощал сигаретами, с кем-то пытался заговорить. Чувствовалось, что он искал союзников, но это у него не получалось.

После вступления Заброды Томилин инстинктивно почувствовал приближающуюся опасность. Он был из тех людей, которые даже наедине с самим собой не испытывают угрызений совести. Душевное беспокойство возникало в нём только в связи с каким-либо внешним воздействием. И к такому внешнему воздействию прежде всего относилось мнение начальника.

Когда больше года тому назад Томилин уезжал из части поступать в училище, начпрод полка, у которого он находился тогда в подчинении, так напутствовал будущего курсанта:

— Помни одно: для всех никогда хорошим не будешь. Главное — угоди начальству, тогда и оно тебя не забудет.

И Томилин угождал. Подчинив всё одной этой цели, он редко задумывался о пользе дела, мог пойти на любой компромисс, на необъективный доклад и даже на обман лишь бы перед начальством не ударить лицом в грязь. Нравственного неудобства от этого не испытывал, хотя и отдавал себе отчет в том, что не всё делал как нужно, как того хотели бы начальники. И вот сейчас впервые испугался, почувствовав, что эта его позиция может открыться во всей её неприглядности и тот авторитет, который он целый год кропотливо создавал в глазах начальства, рухнет, как карточный домик. Вот чего больше всего боялся Томилин.

Комментарии:

Хромов Виктор Алексеевич 20.02.2016 в 22:48 # Ответить

Прекрасно написано. Спасибо за воспоминания! 1968-1973 г.г.