Также в рубрике:
.jpg&w=50&h=50)
.jpg&w=50&h=50)
Апрельские шуточки
Публикуем с продолжением отрывки из новой книги Михаила Захарчука "20 лет на изломе тысячелетий". Это дневник писателя - десять лет до миллениума и десять после.
.jpg&w=180)
1.04.94, пятница.
Официально с сегодняшнего дня я лишён служебного автомобиля. Как говорится: «Первое апреля - Никому не веря./ Второе апреля - У меня похмелье». Но это отнюдь не розыгрыш меня моими начальниками – грустная реальность. Уже не раз даже на страницах дневника я твердил, что не испытываю никаких комплексов из-за лишения колёс. Это на самом деле так. Слава Богу, меня не совратил ни автомобиль, ни высокая по военным меркам должность.
Был такой писатель Шмуэль Йосеф (Шай) Агнон (рождённый Шмил-Йосэф Чачкес). В 1966 году совместно с Нелли Закс Агнон за романы «Свадебный балдахин» и «Ночной гость» он получил Нобелевскую премию по литературе. Выступая при вручении высокой награды, Агнон сказал: «Вчера я был никому не известный еврейский писатель. Сегодня я - лауреат самой престижной в мире прими. Завтра снова буду никому не известным еврейским писателем». Это и о моей ситуации сказано.
«Напишу я две строки, хоть и не с руки – время./ Но судьбы готов нести (право,- нелегко!) - бремя./ Жаль, что пусто впереди и тоска в груди – мерзость./ Голова пуста, не приходит мысль – трезвость./ Нелюбо вокруг – мерзость». Эти мои упражнения примечательны лишь тем, что сегодня – День смеха…
Кстати, Лёня Якубович как-то намекал о том, что ко Дню смеха придумал хохму. Ну, придумал и придумал, с него станется. Однако действительность, как говорится, превзошла все ожидания. Больше всего постаралась газета «Известия». На специальной странице, посвященной телевидению (она даже по цвету зеленовато-голубоватая), была опубликована громадная фотография загримированного под глубокого старика Якубовича. В пенсионерской позе он сидит на садовой лавочке, опираясь на толстую клюку. Подпись гласит, что в связи с 60-летием со дня рождения ведущий «Поля чудес» отправлен теленачальством на пенсию.
Самое интересное, что эту хохму активно поддержали на телевидении. Разные дикторы и ведущие ненавязчиво, как бы между прочим, упоминали о грустном событии: расставании с популярным ведущим. В повествованиях про его бурную жизнь, прозвучало даже такое сообщение. Во время Московской олимпиады Якубовича запихивали якобы в олимпийского Мишку, который взлетал в небо. Рассказывали об этом на полном серьёзе: Александра Пахмутова, Николай Добронравов и Лев Лещенко. Юрий Сенкевич, тоже не дрогнув ни единым мускулом лица, поведал о том, что на папирусном корабле «Ра» должен был плыть вместо него Якубович, но его почему-то «тормознули» органы. И так далее, и тому подобное. Вот так и прошёл День первого апреля в ключе весёлого бреда и стёба, второй план которого как бы автоматически предполагал: истаскался народный любимец и его решили отправиться на заслуженный отдых. Те же «Известия» писали: «Юрий Владимирович Никулин, к счастью, в этот вечер все-таки появился на экране. Его пригласили в «Поле чудес». Многократно обруганный критиками и любимый народом, почти как «просто Мария», просто Якубович оказался единственным, кто нашел верную интонацию и соответствовал всему общему первоапрельскому настроению. Дело даже не в розыгрыше с его «уходом», в который, на удивление, многие поверили. Дело в том, что он не подыгрывал, пытаясь достать макушкой до великих, и не опускался до сюсюканья. Но и телевидение - ВиД и 1-й канал - грамотно подыграли Якубовичу, «разыграли» его в сетке вещания, создав интригу, растянув её на целый вечер. «Шутка!» - мрачно уверял когда-то неотразимый персонаж «Кавказской пленницы», сыгранный все тем же Никулиным».
Вечером мы поехали в бильярдную на Ленинградском проспекте и Лёня рассказывал нам с Митасовым, насколько много людей не поняли и не приняли эту шутку. Например, позвонили из личной газеты бывшего шефа ТВ Егора Яковлева и посетовали: «Почему вы нас не предупредили о юбилее? Мы бы тоже отметили его». На коллегии ТВ выступила одна серьезная дама-редактор и на достаточно высоких нотах стала упрекать руководство: «Какого чёрта надо было целый телевизионный вечер посвящать Якубовичу?! У нас здесь полно трудится людей, которые во много раз больше проработали на телевидении, больше заслуженны, чем он, но их юбилеи никто так широко не отмечает!»
И ещё была хохма, в которую трудно верится. Однако Леня её так блестяще живописал, что я, грешным делом, даже заколебался. Якобы ему позвонили из Минобороны и устроили выволочку за... дезинформацию населения. Ибо, если бы в олимпийском Мишке действительно потребовался человек, то им, безусловно, стал бы военный. Ведь Мишка пролетал над важными стратегическими объектами!
Справедливости ради надо сказать, что и меня некоторые мои знакомые на полном серьезе спрашивали: «Якубовичу, что, действительно шестьдесят? Но выглядит он намного моложе».
Пятьдесят ему исполнится лишь летом следующего года.
Анекдот от Якубовича. Полковника на диспансеризации спрашивают: «Какая у вас спидометрия?» - «А что это такое?» - «Ну, сколько вы можете выдуть?» - «Литр, от силы полтора» - «Тогда вы явно нездоровы! В прошлом голу вы выдували 4 литра!» - «А, так это же красненького!»
*
Побывал сегодня в «Независимой». К сожалению, Женя Александров уже не вязал лыка. Похоже, во второй половине дня парень автоматически вырубается. Но я понял, что за моего Хрущёва дружок даже не брался. А столетие «кукурузника» уже 15 апреля. Что ж придётся нести Никитку в «Подмосковье». Негоже, чтобы такое чудное «яичко» да не разбили к Христову дню. Кстати, в этом году Пасха выпадает на 1 мая.
*
«Обет, который дал себе, исполнил до конца исправно и это славно. Писал верлибом я. Никто не скажет, что недавно. Потел весь месяц папой Карло и рад тому. Лишь не пойму: кто этот «подвиг» по достоинству оценит? Что сей момент в моей судьбе изменит? А ровным счётом ничего. Уж так пошло по жизни, и, надо полагать, до тризны, что бьёт она меня со всех сторон, кругом мне нанося урон. Никто не внемлет ни мольбам моим, ни стонам сердца. Ну что ж, хоть в дневнике задам им всем я перцу. Рукой и мыслью я окруженью докажу: не предал многих убеждений. И удар держу».
*
Мама прислала письмо девочкам, в котором жалуется, что «ваш тато забув своих тата з мамою». Любимый воспитательный приём матери. Она никогда не говорила: «Мисю, пиды прынэсы воды». Всегда начинала издали. Перечисляла все дела, которые ей предстоит сделать, а уж тогда пойти и принести воды. Редко я дослушивал её до конца. Брал коромысло и отправлялся «по воду», как у нас говорили. Вот так два ведра на палке носил играючи. Даже бежал с ними на плече. Никто из пацанов не мог повторить это упражнение. Четыре ведра носил: два на плечах, два в руках. Ну на это горазды были многие. На велосипеде ездил, не держа руля. В футбольных воротах стоял «мёртво». Кто забивал мне из десяти одиннадцатиметровых хоть один гол, считал себя счастливчиком. Отец, однако, не поощрял моих занятий спортом, иначе бы я достиг в нём значительных успехов. Это тем более удивительно, что преподавал он в нашей школе физкультуру. Тем не менее, перед каждой серьёзной игрой вся команда приходила к нашему дому просить отца, чтобы отпустил меня постоять на воротах. И он не сразу уступал просьбам пацанов. Став самостоятельным, я с удовольствием играл в любительский волейбол, получив первый разряд. Занимался штангой, где, по всей видимости, и свернул себе позвоночник. В училище меня заставляли бороться. Здесь высшее моё достижение – кандидат в мастера спорта по вольной, классической борьбе и самбо. Случился этот мой борцовский Тулон в западнянском городе Ивано-Франковске. В отборочных состязаниях я благополучно повалил девятерых толстобрюхих и неповоротливых прапорщиков из разных частей округа, которые понятия не имели в борьбе, но были выставлены на соревнования исключительно из-за своих невероятных весов. Помнится, у одного служивого набралось аж 167 килограммов! Я сделал прапору подножку, он сильно плюхнулся на ковер, а подняться самостоятельно уже был не в состоянии. Судьи помогли болезному покинуть зал.
Однако в самом финале мне попался, наконец, настоящий боец. Диктор по залу минуты три зачитывал его титул: и заслуженный мастер спорта, и неоднократный призер, республиканских, союзных соревнований, и призер войск дружественных армий, и европейский призер, и даже участник мировых состязаний по классической борьбе. Обо мне диктор сказал лаконично и просто: «В синем углу - курсант Захарчук». Больше добавить ему было нечего.
И вот свисток. Мы с противником сходимся, он берет меня сильной и уверенной рукой за отворот борцовки в надежде провести какой-то прием. Но я, не дав ему опомниться, предпринимаю «вертушку». Кто имеет понятие в борьбе, тот знает, что "вертушка" - это захват руки соперника между собственных ног в высоком прыжке. Прыжок у меня был приличным, но явно не рассчитанным на рост в сто восемьдесят девять сантиметров, которым обладал заслуженный и перезаслуженный. Я дотянулся своей пятой аккурат до его носа. Пятой, да еще с размаху схлопотать по сопатке - этого и врагу не всегда пожелаешь. У бедного мастера двумя ручьями хлынула на ковер густая темно-красная кровь. Судья свистнул и отвел потерпевшего в угол. По правилам кровь ему предстояло остановить за две минуты. Если бы этого не произошло, я получал так называемую техническую победу и завоевывал золото. Но врачи «всандалили» мэтру-борцу несколько морозильных уколов, насовали в его ноздри ваты, и вот уже разъяренный, как мадридский бык, соперник мчится на меня в надежде, по меньшей мере, изуродовать, если не убить. Но как только он вцепился в мою борцовку, я мгновенно упал навзничь. Изумленный неоднократный призер стоял надо мной наклоненный, с его носа капали на меня капли холодного пота вперемежку с кровью и он не знал, что ему делать дальше. А наш играющий тренер Толя Чумаченко истошным воплем орал, перекрывая шум зала:
- Захар, борись! Борись Захар! Золото у нас в кармане, ты его уделаешь!
Идиот, он не понимал, что значит разъяренная ста тридцати двух килограммовая гора тренированных и жутко обиженных мною мышц. Поищи дурака с таким бороться, тем более, что передо мной однокашнику Говчасурену из Монголии руку в суставе вывернули в противоположную сгибу сторону. Короче, я пулей согласился на серебро и звание кандидата в мастера спорта по самбо.
Меж тем все четыре года обучения в училище я завоевывал первые места в весовой категории свыше ста килограммов. Случалось, выпивал три литра чая и ещё подвешивал свинцовые кругляши под гениталии, чтобы достичь тяжёлого веса в 100 кг. 800 гр. Но после окончания вуза нога моя больше никогда в жизни не ступала на борцовские ковры и татами - так я возненавидел этот, ни в чем неповинный вид спорта, вонючие борцовские маты и регулярную невозможность после тренировок принять хотя бы обыкновенный душ.
…Эк, как же далеко унесло меня по волнам памяти! А всё спорт тому виной. Почему-то подумалось, что нынче вообще перестал уделять внимание физическим упражнениям. Даже в теннис не играю. Это не просто плохо – катастрофически отвратительно. Ибо жизнь лишь в движении. Как любил повторять товарищ Гораций: «Если не бегаешь, пока здоров, придётся побегать, когда заболеешь».
Комментарии:
Сегодня
28 октября
среда
2020
В этот день:
Разведчик Овидий Горчаков
Разведчик Овидий Горчаков
С 1952 состоял в Коммунистической партии. В 1957 окончил Литературный институт им. М. Горького. С 1965 года — член Союза Писателей СССР.
Совместно с польским писателем Янушем Пшимановским написал повесть «Вызываем огонь на себя» (1960) и одноимённый сценарий четырёхсерийного телефильма (1965; премия Ленинского комсомола, 1968).
Подвиг истребителя Евгения Степанова
Памяти генерала Драгомирова
Памяти генерала Драгомирова
Он продолжил развитие суворовской науки побеждать, что особенно проявилось в ходе Русско-турецкой войны 1877–1878 гг.
Михаил Иванович Драгомиров родился 8 ноября 1830 г. близ города Конотопа Черниговской губернии в семье потомственного дворянина, офицера, участника Отечественной войны 1812 г. Получив первоначальное образование в Конотопском городском училище, Михаил поступил в Петербургский Дворянский полк. С отличием освоив там курс фельдфебелей, в 1849 г. он был направлен на службу прапорщиком в лейб-гвардии Семеновский полк. В 1854 г. он поступил в Академию генерального штаба, которую через два года окончил с золотой медалью и занесением имени на мраморную доску лучших выпускников.
В 1858 г. Военное министерство направило Драгомирова за границу для изучения постановки военного дела, и он принял участие в австро-итало-французской войне в качестве наблюдателя при штабе Сардинской армии. По возвращении в Россию Драгомиров представил отчет «Очерки австро-итало-французской войны 1859 г.», где уделил особое внимание анализу нравственных качеств армий и военачальников. В 1860 г. офицера, склонного к военной теории, назначили в Академию генерального штаба адъюнкт-профессором, а слушателем его курса тактики вскоре стал наследник-цесаревич - будущий Император Александр III.
С 1861 г. началась активная деятельность Драгомирова в российских военных журналах («Инженерный журнал», «Оружейный сборник», «Артиллерийский журнал»), где он указывал на значение роли нравственных сил Русской армии, возрождая заветы суворовской «Науки побеждать».
В 1869 г., уже будучи генерал-майором, Драгомиров был назначен начальником штаба Киевского военного округа, а в 1873 г. - командиром 14-й пехотной дивизии. Драгомиров уделял большое внимание воспитанию у подчиненных уважения к законам, осознанной дисциплины, а в обучении - упражнениям, тренировкам и маневрам. Ему удалось добиться заметных результатов: 14-я дивизия отличалась надежной боевой выучкой, личный состав прочно усвоил основы новой тактики стрелковых цепей, офицеры и солдаты были бодры и энергичны.
Практической проверкой системы обучения и воспитания войск, которую проповедовал Драгомиров, стала Русско-турецкая война 1877–1878 гг. 14 апреля 1877 г. он со своей дивизией выступил в поход из Кишинева к Дунаю через Румынию. 14-й дивизии было поручено первой преодолеть Дунай, и на Драгомирова выпали главные заботы по проведению рекогносцировки, подготовке переправочных средств, разработке плана действий. За блестяще организованную переправу Русской армии, Драгомиров был удостоен от Императора ордена св. Георгия 3-й степени. Во время героических боев на Шипке Драгомиров был тяжело ранен в ногу и выбыл из строя.
Будучи авторитетнейшим военным специалистом, Драгомиров в 1889 г. был назначен командующим Киевским военным округом, стал через два года генералом от инфантерии. В 1898 г. Драгомиров, оставаясь командующим округом, был назначен одновременно киевским, подольским и волынским генерал-губернатором, а в 1901 г. Император Николай II удостоил его высшим российским орденом - св. Андрея Первозванного. В возрасте 73 лет Михаил Иванович вышел в отставку с зачислением в члены Государственного совета. До последних дней своей жизни он не прекращал публицистической и научной работы, издав целый ряд трудов, получивших высокую оценку военных специалистов. Умер 28 октября (нов. ст.) 1905 года в Конотопе.