Поклон Великой русской деревне
Недавно РГК опубликовал пронзительную статью о Русской Деревне нашего постоянного автора и друга талантливейшего российского поэта Игоря Дмитриевича Гревцева

Тот, кто еще не успел прочесть эту статью, обязательно пройдите по ссылке: http://rosgeroika.ru/Akcent-dna/2019/iyul/den-derevni-v-sele-tureevka. А пока - лишь одна цитата из неё: «Плох тот солдат, который сетует на стреляющего в него врага. Хороший солдат сам берет в руки оружие и отбивает вражеские атаки. То же самое касается вопроса и об умирающей Русской Деревне. Ее спасение – это дело рук самих русских людей. И пусть нам пока не удастся остановить страшный процесс умирания 1000 малых населенных пунктов в год, но мы можем сохранить Дух Русской Деревни, тот Дух, что является тем невидимым корнем, от которого на протяжении веков питалась Россия благодатными соками божественной жизни, делающими ее непобедимой державой. И пусть в древо Русской Деревни нынче ударила молния алчного либерал-накопительства, но, если сохранится здоровым корень, рано или поздно он даст молодой побег, а когда придет время и явится истинный Хозяин Земли Русской, Помазанник Божий, этот побег превратится в мощный ствол с густой кроной. Все зависит от каждого из нас, чтобы в будущем так и случилось. Пока мало кто это понимает. Но все-таки люди, взявшие в руки духовное оружие, чтобы отстаивать Русскую Деревню, на Руси уже появились. И с каждым годом их становится все больше, и больше».
Это в первую голову относится к Игорю Дмитриевичу и его стихам.
Берёзка на храме
Посредине забытого Богом села,
Доживавшего век у дороги окольной,
На разрушенном храме берёзка росла
И венчала собой колокольню.
Трудно было понять, чем держалась она
И откуда брала для корней своих соки?
Только всё-таки стала святая стена
Для неё пьедесталом высоким.
Год от года ветра пролетали над ней,
Шли густые снега и дожди моросили,
Но берёзка от них становилась сильней –
Ведь была она древом России.
Для неё этот полуразрушенный храм
Стал родной колыбелью, питательной почвой,
А не грунт, что бесплодно лежал по дворам,
От безбожия тронутый порчью.
Но будила берёзка глаза и сердца
Мужикам полупьяным, неделю небритым,
И несла им надежду, что не до конца
Богом русские сёла забыты.
Сельское пророчество
Дни идут за днями. Тишина вокруг
До того глубинна, что звенит в ушах.
Только перекличка сельских говорух
Льётся переливом, как вода в ушат.
Хорошо на зорьке выйти на крыльцо,
Распрямить до хруста заспанную плоть,
И студёный воздух плескануть в лицо,
Чтобы всю сонливость разом расколоть.
А потом, по мокрым травам пробежав,
Ухнуться с разбегу на озёрный свод,
И с непостижимой грацией ужа
Долго плыть под сводом животворных вод…
Русская деревня, русское село –
Это чудо Божье на Святой Земле:
Здесь и темной ночью на душе светло,
Здесь и от печали сердцу не сомлеть.
Ничего, что нынче в сёлах – нищета:
Нищета от Бога – это не порок.
Будут наши сёла – прочим не чета!
Я провижу это, хоть и не пророк.
Русская красота
За всё время, пожалуй, нигде
В этом мире, подверженном скверне,
Не встречал я красивей людей,
Чем живут в нашей русской деревне.
Красоту их измерить нельзя
Ни в рублях, ни в иных единицах,
Что печатью трёхзначной скользят
На рекламных да импортных лицах.
Лица эти – как складки гардин,
На которых воланов – по пуду:
Только трупы во что ни ряди,
Всё равно они трупами будут.
А у русских людей красота
Не рушима исходом летальным.
Но завеса ещё не снята
С этой русской мистической тайны.
Всё откроется позже, потом,
Когда мир, от безумия корчась,
Вдруг увидит в Народе Святом
Исполнение древних пророчеств.
И поймёт осквернённая плоть
Мировой человеческой туши:
Красота наша – это Господь,
Что вошёл в наши русские души.
Оттого и нетленна она,
Как сокрытый под глиною кремний.
Оттого она так и видна
Не в столицах, а в русской деревне.
Безотказный плотник
Рубил он избы, клал стропила,
Колодцы ладил по дворам.
Но вдруг болезнь его срубила.
И он поехал к докторам.
Врачи ему нагнали страху…
Да что ему диагноз – рак?
Надел он чистую рубаху
И ненадёванный пиджак.
Коль помирать настало время,
То всё должно быть «по уму», –
Пошёл прощаться он со всеми,
Кто с детства был знаком ему.
Он обошёл село по кругу
И всем прощальный дал поклон,
И даже школьную подругу –
Теперь уж бабку – встретил он.
Но пролетали дни за днями.
А смерть не трогала никак,
И он остыл к могильной яме,
И снял парадный свой пиджак.
И взял опять топор он в руки,
И снова стал «пахать», как вол,
И благодарные старухи
Молили Бога за него.
Неспешной поступью коровьей
Прошли с тех пор пятнадцать лет…
Да, видно, Бог даёт здоровье
Тому, кто нужен на земле.
Мужики
А кто-то скажет, что в России
Давно нет крепких мужиков:
Мол, честь отцов до дыр сносили
И Русь пропили до портков.
Над теми, кто, вот так считая,
Себя позорит, я смеюсь, –
Ведь до сих пор стоит Святая
Отцами строенная Русь.
Но только, медный лоб набычив,
Её в притонах не ищи –
Она живёт в сердцах обычных,
Непримечательных мужчин.
Их не увидишь в гей-салонах,
Ни в казино, ни в кабаках.
Они сокрыты, как солома
В надёжно скрученных тюках.
Они растят детей и внуков.
И верность женщине хранят.
Насущный хлеб их горше лука,
Но дух надёжней, чем броня.
Они потомки неизвестных,
Но Русь не предавших солдат.
Они наследники Небесных
Христом обещанных палат.
И пусть мы нищие, босые,
И в латках наши пиджаки,
Но коль жива ещё Россия,
То, значит, есть в ней мужики!
Победный клич
Петухи орут по селу –
Перекличку устроили с ночи.
Видно – вдруг! – захотелось им очень
Разбудить человеческий слух.
А, иначе, зачем же орать
До того безпардонно и глупо,
Что вороны, и те впали в ступор,
Будто вновь наступила жара?
Но ведь осень! – и хуже трухи
Дождь шуршит над порожним амбаром…
Нет, наверное, всё же недаром
Надрываются так петухи.
Все привыкли, что гибнет село,
Что к истокам нельзя возвратиться,
Потому и кричат эти птицы –
Но кричат не со злом, а назло.
Их победный, воинственный клич
Разбивает собой безнадёгу,
Как в духи опрокинутый дёготь,
Как на лужу упавший кирпич.
И тогда, сквозь осеннюю грусть,
Петушиному пенью внимая,
Вдруг я понял: бессмертна Святая –
В деревнях сохранённая – Русь!
Родина
Может, кто-то скажет мне, что Русь –
Это лишь пустая огородина.
Я в ответ спокойно улыбнусь,
Потому что это – моя Родина.
Я-то знаю, как далёк привал,
И как много троп, что ею пройдено.
Я б за все ей ноги целовал,
Потому что это – моя Родина.
За неё готов я умереть,
И не нужно мне за это ордена:
Только бы в глаза её смотреть,
Потому что это – моя Родина.
Пусть она унижена судьбой,
И своим народом в рабство продана,
Всё равно люблю её любой,
Потому что это – моя Родина.
Задаю себе один вопрос:
Сам-то для неё на что-то годен я?
Не могу писать о ней без слёз,
Потому что это – моя Родина.
Познание себя
Гляжу в глаза российских мужиков,
Как в зеркало глядеться я привык,
И всё пытаюсь выяснить: каков
Он – русский наш загадочный мужик?
Порою необуздан, как вулкан,
А временами тих, как бубенцы;
Порой подобен бешеным волкам,
А иногда беспомощней овцы;
Способен совершить смертельный грех
И тут же его кровью искупить;
Пугливо в мир смотреть из-под застрех,
А с полночи разбойничать в степи.
Его считают пьянью и вором
Все те, кто не вернул ему долги,
И пьют за счёт его коньяк да ром
В заморских ресторанах дорогих.
В него весь мир плюёт, как в слабака,
А, между тем, с ним драться не хотят
Не потому, что он намнёт бока,
А – просто растерзает, как кутят.
Твердят вокруг, что глуп он и ленив,
А между тем шестая часть Земли
Познала радость им взращённых нив
От Балтики по Беренгов пролив.
Я думаю с утра и допоздна:
Где правда, а где злобное клише?
Мне очень важно правду распознать,
Чтоб разобраться в собственной душе.
Да, грязи много в русских мужиках,
А, значит, это всё есть и во мне,
Но чужд мне суд на чуждых языках
Во время «собирания камней».
Пора отсеять зёрна от трухи,
И, в собственном обличии представ,
Познать свои – реальные! – грехи,
Чтоб, каясь, не обманывать Христа.
Символ
У туч осенних на примете,
Дрожа в предчувствии мороза,
На грани вечности и смерти
Стояла голая берёза.
Рука жестокой непогоды
Её до сути обнажила:
Открыла чёрные разводы
Под сетью скрученных прожилок.
Она (красивая недавно,
А нынче как рахит на пляже)
Во всём проигрывала явно
Не только елям – соснам даже.
Но и в цепях вороньих чёток,
Ведя с осенней стужей войны,
Она была особой в чём-то
Перед лицом деревьев хвойных.
Они останутся такими ж,
Какими были прошлым летом,
Но, сохраняя прежний имидж,
Они состарятся при этом.
Она же вновь порой весенней
Воскреснет, став ещё красивей,
И в этом вечном Воскресенье
Пребудет символом России.
Живое тело
Склонилась над спящей деревней луна –
Глядится в снега молодые,
Воздавшие бедной деревне сполна
За все её избы худые.
Да, город деревню почти доломал,
Пустил на дрова и распилы, –
Но так не ложатся снега на дома,
С нерусским названием «виллы».
На избах лежат они кровлей родной,
Всех сущих под кровлею зная…
У бедной деревни осталось одно –
Её красота неземная.
Но это «одно» невозможно купить,
Ни силой отнять, ни обманом;
Не выиграть в покер и не накопить,
И не разложить по карманам.
А ведь красота – это та благодать,
Что тихо от Бога исходит,
И то, что уже не найти в городах,
Хоть все их объездишь на «хонде».
А там, где дома благодать не кропит,
Неслышимо смерть уже воет…
Так спи же, деревня, и силы копи,
Ведь ты – ещё тело живое.
Исполнение мечты
Я долго брёл сквозь боль житейских терний,
И мне казалось: Русь наполнить некем.
Но люди, что открылись мне в деревне,
Исполнили мечту о человеке.
Я их увидел и вздохнул свободней,
Мол, всё же есть ещё в России люди,
Способные по милости Господней
Тепло хранить под чёрным снегом буден.
Их души – как столешница резная,
Что скрыта под скатёркою суконной:
О Боге ничего почти не зная,
Живут они по Божьему закону.
Но это «ничего почти» такое,
Что многим богословам и не снится –
Они давно исполнены покоя,
И кормятся из Божией десницы.
О них уже давно забыли власти,
Но ими не забыта правда, то есть,
Что, если хлеба кто-то и не даст им,
То хлеб не покупается за совесть.
Они болтать о чувствах не умеют,
Им легче чувства выразить делами,
И потому уста мои немеют,
Когда я вижу их духовный пламень.
Я сам воцерковлённый, но, в итоге,
Душой вглядевшись в их глаза и лица,
Открыл, что больше ведают о Боге
Они – в деревне, а не я – в столице.
Деревенский философ
Мы сидели с ним на лавочке
И курили «Беломор».
Он, помахивая тапочком,
Вёл неспешный разговор.
Обстоятельно и плотненько
Он выстраивал слова.
Был он столяром и плотником,
А ещё рубил дрова:
Не за деньги, не за водочку –
Просто, бабкам помогал.
Ну, порой, пропустит стопочку,
Вот и весь его «магар».
Так о чём же вёл беседу он?
Обо всём и ни о чём:
То на власти наши сетовал,
Нервно дёргая плечом;
То давал отпор политикам –
Резал прямо без ножа;
То талантом аналитика
Он внезапно поражал;
То философов цитировал,
Сыпал будто в закрома,
И проблемы всего мира он,
Мне казалось, понимал.
Но, скурив три «беломорины»,
Подводя всему итог,
Он сказал: «Беда – не горе нам,
Если с нами будет Бог».
Я спросил его: «А будет ли?
Ведь грехов у нас не счесть».
И ответил он без удали:
«Нет, не будет – уже есть».
Комментарии:
Сегодня
28 января
четверг
2021
В этот день:
Последний гетман Украины
Последний гетман Украины
Участвовал в Петровских походах, отличился в Полтавской битве.
В последние годы правления первого российского императора попал в опалу и даже был узником Петропавловской крепости, но получил прощение от ЕКАТЕРИНЫ I, которой тоже успел послужить. Смерть единственного правнука гетмана прервала род Апостолов по мужской линии. Но у внучки, вышедшей замуж за генерал-майора М. А. Муравьева, родился сын Иван, который впоследствии взял себе двойную фамилию Муравьев-Апостол.
Открытие Антарктиды
Открытие Антарктиды
До этого исследователи лишь предполагали, что она существует. Дальше других проник в антарктические воды Джеймс Кук. Но и он вынужден был ограничиться лишь предположением: «Я не стану отрицать, что близ полюса может находиться континент или значительная земля. Напротив, я убежден, что такая земля есть, и возможно, что мы видели часть ее. Великие холода, огромное число ледяных островов и плавающих льдов — все это доказывает, что земля на юге должна быть...».
Однако честь открыть шестой континент выпала русским мореплавателям. Два имени навсегда вписаны в историю географических открытий: Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен (1778—1852) и Михаил Петрович Лазарев (1788-1851).
Беллинсгаузен родился на острове Сааремаа (ныне территория Эстонии) в Балтийском море, образование получил в Морском кадетском корпусе. «Я родился среди моря, — писал он, — как рыба не может жить без воды, так и я не могу жить без моря». В 1803—1806 гг. Беллинсгаузен принял участие в первом русском кругосветном путешествии на корабле «Надежда» под руководством Ивана Крузенштерна.
На десять лет моложе был Лазарев, совершивший за всю жизнь три кругосветных путешествия. В 1827 г. он участвовал в Наваринском морском сражении против турок; позднее почти 20 лет командовал Черноморским флотом. Среди учеников Лазарева были выдающиеся русские флотоводцы Владимир Корнилов, Павел Нахимов, Владимир Истомин.
Судьба свела Беллинсгаузена и Лазарева в 1819 г. Морское министерство запланировало экспедицию в высокие широты Южного полушария. Двум хорошо оборудованным кораблям предстояло совершить нелегкое путешествие. Одним из них, шлюпом «Восток», командовал Беллинсгаузен, другим, носившим имя «Мирный», — Лазарев. Много десятилетий спустя в честь этих кораблей будут названы первые советские антарктические станции.
Штурмовик Анатолий Недбайло
Штурмовик Анатолий Недбайло
Недбайло родился в городе Изюм ныне Харьковской области в семье рабочего. В ряды РККА был призван в 1941 году. Проходил учёбу в Ворошиловградской военно-авиационной школе пилотов, которую закончил в 1943 году. В боях на фронтах Великой Отечественной войны принимал участие с марта 1943 года. Воевал на Южном, 4-м Украинском и 3-м Белорусском фронтах в качестве лётчика, командира звена, заместителя командира и командира эскадрильи 75-го гвардейского штурмового авиаполка. Анатолий Недбайло отличился в боях во время Крымской операции и операции «Багратион», а также при нанесении штурмовых ударов по противнику в Восточной Пруссии.
Анатолий Недбайло к октябрю 1944 года совершил 130 боевых вылетов, нанеся противнику большие потери в живой силе и технике. Указом № 6247 Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1945 года Анатолию Константиновичу Недбайло присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
К апрелю 1945 года Анатолий Недбайло совершил ещё 89 боевых вылетов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года Анатолию Константиновичу Недбайло присвоено второю звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
После войны Анатолий Недбайло продолжил службу в ВВС СССР. Закончил Военно-воздушную академию им. Ю. А. Гагарина, преподавал, а затем занимал руководящие должности в военно-учебных заведениях ВВС. С октября 1968 года по сентябрь 1983 года работал заместителем начальника Киевского высшего военного авиационного инженерного училища.
В 1983 году генерал-майор авиации Анатолий Недбайло ушёл в отставку. После отставки жил в городе Киеве, где и умер 13 мая 2008 года. Похоронен на Байковом кладбище.
Вызвал огонь на себя
Вызвал огонь на себя
Во время боя с многочисленной бандой боевиков он вызвал артиллерийский огонь на себя, что заставило их бежать из оборудованной базы. Задорожный чудом остался жив, хотя и изранен. Тем не менее с двумя подчиненными он начал преследование банды. Подорвавшись на управляемом фугасе, капитан потерял ногу (впоследствии в госпитале ему ампутировали и вторую, а также руку). Бойцы вынесли командира с поля боя. Благодаря мужеству и героизму капитана Задорожного, его профессионализму, боевая задача была успешно выполнена, база боевиков ликвидирована, уничтожено двадцать бандитов, в том числе четыре головореза из личной охраны Масхадова.
Указом Президента Российской Федерации от 11 ноября 2003 года за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга в Северо-Кавказском регионе, капитану Задорожному Игорю Сергеевичу присвоено звание Героя Российской Федерации.
Генерал армии Тюленев
Генерал армии Щеглов
Генерал армии Щеглов
Участвовал в советско-финляндской войне, в Великую Отечественную войну оборонял Ленинград, прорывал блокаду. 63-й гвардейской дивизии тогда было присвоено звание Красносельской, а ее командиру полковнику Щеглову звание Героя Советского Союза.